ЛИТЕРАТУРНЫЕ ФРАКТАЛЫ

1. ЛИТЕРАТУРНЫЕ ФРАКТАЛЫ Васильева Виктория, Иванова Юлия, Степанов Александр 2011 год

2. Представление о фракталах, и мечта о литературных фрактальных произведениях характерны для человеческой мысли с незапамятных времен:вспомним хотя бы мечту о Книге книг – книге, состоящей из книг, или книге, включающей в себя иные книги – если это и не фрактал, то первая к нему итерация. Тот факт, что писатели прошлого никогда не слышали и не могли слышать о фракталах, ровно ничего не означает: «когда писатель (и вообще художник) говорит, что, работал, не думал о правилах, это означает только, что он не знал, что знает правила». (У. Эко. Заметки на полях «Имени розы». Рассказывание процесса. // У.Эко. Имя Розы -СП-б, Симпозиум, 1997. - С.602).

3. ФРАКТАЛЬНЫЕ ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ: 1. Текстуальные 2. Структурные 3. Семантические 4. Нарративные

4. ТЕКСТУАЛЬНЫЕ ФРАКТАЛЬНЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ 1. БЕСКОНЕЧНЫЕ ПОВТОРЯЮЩИЕСЯ ТЕКСТЫ И ИХ МОДИФИКАЦИИ Самыми простым бесконечным текстом будет текст из бесконечного количества дублирующихся элементов, или куплетов, повторяющейся частью которого является его «хвост» – тот же текст с любым количеством отброшенных начальных куплетов. Схематически такой текст можно изобразить в виде неразветвляющегося дерева или периодической последовательности повторяющихся куплетов. Единица текста – фраза, строфа или рассказ, начинается, развивается и заканчивается, возвращаясь в исходную точку, точку перехода к следующей единице текста, повторяющей исходную. Такой текст можно уподобить бесконечной периодической дроби: 0,33333…, ее еще можно записать как 0,(3). Видно, что отсечение «головы» – любого количества начальных единиц, ничего не изменит, и «хвост» будет в точности совпадать с целым текстом. Рис.1. Неразветвляющеесябесконечное дерево тождественно самому себе с любого куплета

5. Среди таких бесконечных произведений – стихи для детей или народные песенки, как, например, стишок о попе и его собаке из русской народной поэзии, или стихотворение М.Яснова «Чучело-мяучело», повествующее о котенке, который поет о котенке, который поет о котенке . Или, самое короткое: У попа был двор, на дворе был кол, на колу мочало – не начать ли сказочку сначала?... У попа был двор... Несколько другая структура повторения: Еду я и вижу мост, под мостом ворона мокнет,Взял ворону я за хвост, положил ее на мост, пусть ворона сохнет. Еду я и вижу мост, на мосту ворона сохнет,Взял ворону я за хвост, положил ее под мост, пусть ворона мокнет…

6. К повторяющимся текстам можно отнести знаменитую притчу о бабочке ЧжуанЦзы, если перефразировать ее следующим образом: «Притча о философе, которому снится, что он бабочка, которой снится, что она философ, которому снится, что он бабочка, которой снится, что она философ, которому снится…». Фрактальный рисунок для такого рода произведений возникает из самой записи текста. Структуру их можно изобразить или в виде замкнутой кривой (первый случай) или двух замыкающих друг друга кривых (второй случай). Рис. 3. Две змеи, пожирающие друг друга. Рис. 2. Змея, кусающаяся себя за хвост.

7. В кольце может быть и большее число звеньев, как, например, в случае замкнутой логической схемы из трех элементов, описывающей строение стихотворения для детей Р. Сефа «Бесконечные стихи»: Кто вечно хнычет и скучает – Тот ничего не замечает,Кто ничего не замечает – Тот ничего не изучает,Кто ничего не изучает, Тот вечно хнычет и скучает.Если скучно стало – почитай сначала. Заметим, что последнее стихотворение, в отличие от большинства бесконечных песенок, предоставляет читателю выбор – кружиться и дальше на бесконечной карусели или сойти с нее: «Если скучно стало – почитай сначала». В результате возникают в точности повторяющиеся «куплеты», которые производят бесконечную последовательность повторений, никогда и ничем не исчерпывающуюся. Эти повторы точны и математически строги. Попробовав повторять их действительно долго, мы легко увидим, что через несколько циклов повторений они потеряют и забавность, и очарование, и превратятся в скучную, нудную, ужасную тавтологию.

8. 2. СТИХИ С ВАРИАЦИЯМИ Стихи с вариациями – это, например, запущенная в оборот С. Никитиным и ставшая народной песенка «У Пегги жил веселый гусь», в которой варьируются Пеггины приживалы и их привычки: «У Пегги стройный жил жираф, он элегантен был, как шкаф»,  «У Пэгги жил веселый глюк, он самый лучший Пэггин друг», «У Пегги жил смешной пингвин, он различал все марки вин», и т.д.

9. 3. КОНЕЧНОЕ КОЛИЧЕСТВО ПОВТОРЯЮЩИХСЯ СТРОК Другая возможность вырваться из бесконечной последовательности повторений – это изначально объявить о конечном количестве повторяющихся строф. К таким произведениям относятся: песенка про десять зеленых бутылок («Tengreenbottleshangingonthewall…»), в которой куплеты различаются только числом висящих на стене бутылок, в каждом следующем – на единицу меньшем, чем в предыдущем, песенка про пять сосисок («Fivefatsausagessizzlinginapan…»), которые постепенно исчезали со сковородки, песенка про десять негритят («Tenlittleniggerboyswentouttodine…»), в которой различия уже событийные, аналогичная песенка про одиннадцать солдат Ю.Кима, и другие.

10. Изначально заданная конечность последовательности куплетов сразу же вносит интонации черного юмора в эти стихотворения. Недаром такие куплеты адресуются и исполняются хором, аудиторией, находящейся в состоянии эйфории.Исчезающие герои стихотворений шагают в небытие с улыбкой на лице, под одобрительный хохот аудитории. Интересно стихотворение «Четыре червячка», занявшее первое место в интернет-конкурсе бесконечных стихотворений: Четыре червячка Весеннею порою Обедали с грачом, И их осталось трое. Три червячка встречали Экспресс на Бологое, Перебегали путь, И их осталось двое. Два червячка гуляли Среди прибрежных ив, Один ушел рыбачить, Один остался жив. Один червяк не вынес Несовершенства в мире, Метнулся под лопату... И стало их четыре. Четыре червячка…

11. 4. ТЕКСТЫ С ПРИРАЩЕНИЯМИ Еще одна возможность кроется в текстах с «приращениями». Таковы известные нам с детства сказки о теремке или о колобке, в каждом эпизоде которых количество персонажей увеличивается: «Колобок» Дедушка, бабушка.Дедушка, бабушка, заяц.Дедушка, бабушка, заяц, волк.Дедушка, бабушка, заяц, волк, медведь.Дедушка, бабушка, заяц, волк, медведь, лиса. «Теремок» Муха-горюха.Муха-горюха, комар-пискун.Муха-горюха, комар-пискун, мышка-норушка.Муха-горюха, комар-пискун, мышка-норушка, лягушка-квакушка.Муха-горюха, комар-пискун, мышка-норушка, лягушка-квакушка, зайчик-попрыгайчик.Муха-горюха, комар-пискун, мышка-норушка, лягушка-квакушка, зайчик- попрыгайчик, лисичка-сестричка.Муха-горюха, комар-пискун, мышка-норушка, лягушка-квакушка, зайчик- попрыгайчик, лисичка-сестричка, волчище-серый хвостище.Муха-горюха, комар-пискун, мышка-норушка, лягушка-квакушка, зайчик- попрыгайчик, лисичка-сестричка, волчище-серый хвостище, медведь-всех давишь.

12. СТРУКТУРНЫЕ ЛИТЕРАТУРНЫЕ ФРАКТАЛЫ 1. ВЕНКИ СОНЕТОВ Существуют тексты, в которых фрактальная природа проявляется в их форме, структуре. К таким произведениям можно отнести, например, сложные стихотворные циклы, состоящие из стихотворений твердых форм, как то венки сонетов. Если сонет – стихотворение из четырнадцати строк с заданным числом слогов в строке, заданной схемой рифм и ритма, с небольшими различиями для традиционных французских, итальянских и английских сонетов, то венок сонетов представляет собой цикл из четырнадцати сонетов, связанных крайними строками – последняя строка первого сонета является первой строкой второго сонета венка, последняя строка второго сонета – первой строкой третьего сонета, и т.д., а все четырнадцать крайних строк образуют еще один, магистральный сонет, в котором и заключен общий замысел всего цикла. И венок сонетов является совершенной, циклической и симметричной структурой без нарушений порядка.

13. В России венки сонетов получают распространение в начале ХХ века – время отнюдь не гармоничное и совершенное, но мучительно занятое поисками совершенства и поэтической гармонии. Их писали ВячеславИванов – «Corardens», МаксимилианВолошин – «Lunaria» и «Coronaastralis», ВалерийБрюсов – «Роковой ряд» и др. В венке сонетов осуществляется одна итерация увеличения сложности стихотворения. Осуществим еще одну итерацию – пусть теперь каждый сонет из венка сонетов будет магистральным для своего, второго порядка, венка сонетов, а все 14*14 + 14 + 1 = 211 сонетов образуют венок венков сонетов (рис.5). Эта конструкция настолько сложна, что она не имеет однозначного названия – различные исследователи именуют ее и венком в квадрате, и кружевом, и короной сонетов. На ней уже явно видна фрактальная природа такого цикла. Рис. 4. Схема венка сонетов (на основе схемы Л.Г.Портера из книги «Симметрия – владычица стихов: Очерк начал общей теории поэтических структур»). Рис. 5. Схема венка венков сонетов

14. 2. РАССКАЗ В РАССКАЗЕ Рассказы в рассказах появлялись уже в «Метаморфозах» Овидия: внутри истории об обращении Ио в корову находится рассказ о Пане и Сиринге, которым посланец Зевса пытается усыпить стоокого Аргуса, стража несчастной Ио. А внутри «Золотого осла» Апулея мы встречаем, например, изложение истории об Амуре и Психее. Часто автор предпосылает своему произведению предисловие, в котором создает повествователя, который якобы сочинил или записал следующее произведение. Так поступает А.С.Пушкин, предваряя «Повести Белкина» биографией «покойного Ивана Петровича Белкина», написанной по просьбе издателя его соседом-помещиком. Оказывается, что «настоящий» автор повестей мертв, его наследница никогда с ним не встречалась и ничего о нем сказать не может, а свидетель-сосед не желает открывать свое имя и публично выступать в роли писателем, даже автора небольшой биографии. Уникальную коллекцию «рассказов в рассказах» можно найти в сборнике арабских «Сказок тысячи и одной ночи». Так, в «Сказке о джинне и рыбаке» можно найти в общей сложности семь вложенных историй, вплоть до третьего порядка вложений. Число, заметим, не слишком большое по сравнению с бесконечностью.

15. Итак, хотя число вложенных уровней в «Сказках» уже позволяет сделать заключение о фрактальности произведения, структура «Сказок» не слишком сложна, и завораживающее кружево плетется количественным умножением сюжетов со сходными персонажами, обозначенными только именами и ролями – юный царь, мудрый или злобный везирь, джинн, волшебник, – за счет чего возникает еще и возможность отражения одной истории в другой. Истории Шахразада можно представить себе как горизонтальное усложнение – лес из сотен деревьев, на каждой из которых по два, три, четыре уровня ветвления – от ствола к веткам и цветам. Таким образом, весь текст обладает весьма сложной структурой.

16. СЕМАНТИЧЕСКИЕ ЛИТЕРАТУРНЫЕ ФРАКТАЛЫ Еще одна разновидность литературных фракталов, которые мы хотели бы представить на суд читателя – фракталы семантические, где о подобии части бесконечному и вечному целому только рассказывается. В таких произведениях писатель демонстрирует, что предметы, явления или люди бесконечно повторяются в цепи сходства-подобия. Оригинала в такой цепи перерождений нет и быть не может, всегда была и всегда будет только эта дурная бесконечность повторов и перерождений. И уразумев сказанное, читатель приобретает и представление о беспредельной красоте сущего и беспредельный же экзистенциальный ужас.

17. К таким текстам относится рассказ Х.-Л. Борхеса «В кругу развалин»: О неизвестном, возникшем неизвестно откуда у развалин храма Огня в неведомых джунглях, где «язык зенд не затронут греческим и редко встретишь проказу». Этот безымянный человек одержим желанием создать во сне человека, чтобы все, за исключением самого сновидца и бога Огня, считали бы его совершенно реальным. Все – это значит включая самого созданного. И когда дерзновенный замысел, над которым кудесник трудился тысячу и одну ночь, осуществляется, и создание оживает и отправляется к другой храм Огня вверх по реке, его создатель начинает тосковать и бояться – он не хочет, чтобы сын понял, что тот – не человек, а только подделка, отражение чужого сна! Кудесник испытывает ужас: что может быть страшнее, чем знать, что ты – не настоящий, что ты – всего лишь чья-то выдумка. В конце рассказа кудесник осознает, и осознает с облегчением, что и сам он «лишь призрак, снящийся другому».

18. НАРРАТИВНЫЕ ЛИТЕРАТУРНЫЕ ФРАКТАЛЫ Еще один вид литературных фракталов можно назвать нарративными фракталами, ибо они соотносятся не с умственными схемами, а с существующими или мнимыми произведениями визуального искусства. В XVII-XVIII веке получил распространение жанр «кабинетов», или «кунсткамер». Ряд картин известных художников представляют собой изображение множества картин внутри картины – барочные галереи, кабинеты или кунсткамеры, на которых изображаются другие картины или собрания картин, как на знаменитых «Менинах» Веласкеса или картинах Дж.-П. Паннини. Джованни-ПаолоПаннини Галерея с видами современного Рима (1757)

19. Мы рассмотрим здесь литературное произведение, повествующее о такой картине – «Кунсткамеру» Ж.Перека. Написано оно в середине ХХ века, примерно в одно время с рассказами Боркеса и Кортасара, и однако, предоставляет как новое решение задачи создания подобных, а не тождественных копий, так и новое решение сверхзадачи – вопроса об утерянном оригинале. Книга посвящена многостороннему, подробному и повторяющемуся описанию некой коллекции картин, представленной на художественной выставке. Среди картин этих мы замечаем и одну с названием «Кунсткамера», изображающую само помещение выставки с сотней представленных на ней картин, плотно развешенных по трем стенам. Заметим, что оригинал, предшествующий художественному творению, уже отсутствует – картина «Кунсткамера», чье название естественным образом совпадает с названием книги Перека, – это портрет хозяина галереи, рассматривающего собственную коллекцию. За этим исчезнувшим оригиналом на следующей визуальной фрактальной итерации следует собственно картина «Кунсткамера», а дальше, внутри картины, находятся, наряду с копиями всех картин выставки, и уменьшенная копия ее самой, а в нее – еще одна… «Все картины воспроизводятся снова, и так – несколько раз; при этом точность изображения сохраняется и на первом, и на втором, и на третьем уровне, – до тех пор, пока рассматриваемые произведения не превращаются в крохотные точки».